Администрация нового президента Узбекистана Шавката Мирзияева, казалось бы, начала постепенно освобождать политических заключенных, которые были отправлены в тюрьму во время правления предыдущего президента Ислама Каримова.
Четыре узбекистанских активиста, трое из которых были приговорены как минимум к 17 годам заключения, покинули тюрьму в конце октября 2016 года, а еще один активист был выпущен из психиатрической больницы после более 10-летнего принудительного пребывания в подобных учреждениях.
Но 1 марта правительство президента Узбекистана Шавката Мирзияева сделало большой шаг назад, задержав и поместив в психиатрическую больницу активистку по защите прав человека Елену Урлаеву.
Как же понимать эти довольно противоречивые сигналы? Правительство Мирзияева взяло новый курс в отношении заключенных в тюрьму активистов, политических оппонентов, независимых журналистов и других лиц, которые были брошены в тюрьмы Узбекистана во времена правления Ислама Каримова? Или у освобождения активистов была другая причина?
На эти вопросы попытались найти ответы участники дискуссии, организованной «Азаттыком» и проведенной пресс-менеджером Мухаммадом Тахиром.
За 25 лет правления Ислама Каримова, в тюрьмы Узбекистана были заключены тысячи людей. Большинство из них были заключены в тюрьму по религиозным соображениям – по подозрениям в том, что из-за набожности они стали или могут стать членами экстремистских группировок.
Любой критик узбекского правительства становился мишенью, и для нейтрализации его потенциального влияния на общество принимались меры.
Больше не представляют угрозы
Исследователь правозащитной организации Human Rights Research (HRW) по Центральной Азии Стив Свердлов вспоминает, как приветствовалось в октябре освобождение активиста общества «Эзгулик» Бобомурода Раззакова, и бывшего депутата парламента Узбекистана Самандара Куканова, заключенного в тюрьму еще в 1993 году:
– Это были эпохальные шесть месяцев. Пожалуй, после Нельсона Манделы, пребывание в заключении политического заключенного [Куканова], возможно, было самым продолжительным в мире.
В феврале был освобожден Рустам Усманов, основатель первого в Узбекистане частного банка, а также сторонник оппозиционной партии «Эрк», который был заключен в тюрьму в 1998 году. Затем последовало освобождение Мухаммада Бекжана (Бекджанова), который, как отмечала правозащитная организация HRW – отсидевший самый длительный срок в мире журналист. Он оказался в тюрьме в 1999 году.
Бекжан – брат лидера оппозиционной партии «Эрк» Мухаммада Салиха. Его освобождение, по словам Стива Свердлова, вызвало у многих немалое удивление – ведь он брат, пожалуй, «самого ненавистного врага узбекского правительства». Но все же он был освобожден, подчеркивает Свердлов.
– Мирзияев их не освобождал... [Трое из них] уже отбыли все свои сроки [тюремного заключения]. Для Мирзияева их освобождение ничего не стоило, но ему было на пользу, что сроки их заключения подошли к концу, – подчеркнула глава узбекско-германского форума по правам человека Умида Ниязова.
Свердлов заявил, что многим заключенным в Узбекистане, в том числе тем, о которых говорилось выше, продлевали сроки тюремного заключения, как правило, незадолго до освобождения.
– Хорошо, что он [Мирзияев] решил не продлевать их сроки, – заметила Ниязова.
Ныне, четверо освобожденных мужчин – пожилые люди в возрасте от 60 до 70 лет и, вероятно, больше не представляют какую-либо угрозу для узбекских властей.
Джамшид Каримов, племянник бывшего президента Узбекистана Ислама Каримова, также в конце февраля был выпущен из психиатрической больницы. Правозащитник и независимый журналист Джамшид Каримов был впервые помещен в психиатрическую больницу еще в 2006 году. Его родственные связи с Каримовым не играли никакой роли для бывшего президента, обособившегося от остальных членов своей семьи много лет назад.
Все это казалось очень обнадеживающими признаками.
Но 1 марта милиция арестовала Елену Урлаеву.
– В тот же вечер мужчина, который представился врачом психиатрической клиники, позвонил сыну Елены и сказал, что Елена была принята на принудительное лечение, – говорит Ниязова.
Счет арестов – потерян
Урлаева в течение ряда лет собирала сведения о злоупотреблениях узбекских властей, в частности, ежегодного принудительного призыва до 1 миллиона человек на уборку урожая и сбор хлопка для государства. Еще недавно среди призываемых на поля было большое количество детей, но благодаря работе Урлаевой и других, это уже не так (хотя власти просто заменили несовершеннолетних на их родителей или других взрослых).
Ниязова знает Урлаеву около 15 лет, «за все эти годы мы потеряли счет тому, сколько раз она была арестована [или] избита».
Видеообращение Елены Урлаевой:
Как это было и ранее, узбекские власти не озвучили каких-либо причин для задержания Урлаевой. Тем не менее Свердлов считает, что, возможно, это связано с ее предстоящей встречей с представителями Всемирного банка и Международной организацией труда, в ходе которой должны были обсуждаться результаты проделанной ей работы по мониторингу, в том числе сбора хлопка.
Узбекские власти годами пытались отправить на психиатрическое лечение Урлаеву в качестве доказательства, что она невменяема и потому не способна делать какие-либо здравомыслящие выводы о ситуации в Узбекистане.
Ниязова рассказала о случае, который произошел около 15 лет назад на ее глазах, когда, к стоявшей на улице Урлаевой подошел мужчина, предположительно агент СНБ (Служба национальной безопасности), и «изо всех сил пнул Елену в живот».
– Полученные ею травмы означают, что иногда Елене будет необходима медицинская психиатрическая помощь, и мы должны это четко понимать. Но это не подрывает и не дискредитирует ее правозащитную деятельность, и самым отвратительным аспектом этого дела является то, что узбекские власти используют уязвимость Елены, поэтому, когда они не знают, как заставить ее замолчать, они просто удерживают ее в психиатрической клинике, – пояснила Ниязова.
По словам Стива Свердлова, у Урлаевой большое сердце и она «без колебаний готова помочь практически любому человеку, бежать к ним домой или бежать туда, где происходит задержание или арест», чтобы стать свидетелем этого и «сообщить об этом журналистам и дипломатам, а также всем, кто готов слушать».
– В узбекском обществе и в такой стране, как Узбекистан, [где] люди живут в страхе, когда люди думают об одном, а говорят другое, Елена – уникальна, – подчеркнула роль работы Урлаевой Ниязова.
