Я политичекий эмигрант с 25-летним стажем. Долгие годы жил в Европе, теперь живу в Турции. После смены диктаторского руководства в Узбекистане, как будто появилась надежда на возвращение домой. Во всяком случае, так меня уверяли мои друзья, живущие в Узбекистане. Они же затеяли дело с письмом к узбекскому президенту с просьбой посодействовать моему возвращению. Письмо подписали 455 представителей сферы литературы, культуры и других профессий.
И все.
И напали на меня «призраки» комммунизма, уже не наши – а зарубежные.
Или как принято говорить, «призраки» из близкого зарубежья.
В тот же день, когда было произнесена первая фраза о моем возвращении в Узбекистан, зашевелились «мозги» не наших СНБшников, как должно быть, а «мозги»… сайта Vesti.uz. Еще точнее говоря, зашевелились «мозги» запущеных в азийское небо спутников ФСБ, мастеров дезинформации и провокации, которые трудятся во имя восстановления былого величия русской империи на бывшей ее территории.
Вот анонимная статья на сайте Vesti.uz от 13 февраля 2018 года (https://vesti.uz/nuzhen-li-uzbekistanu-muhammad-salih/), где говорится следующее: «Почти 200 деятелей культуры Узбекистана попросили Шавката Мирзиеева вернуть на родину оппозиционера Мухаммада Салиха. И они сильно ошиблись».
Автор статьи не пишет, в чем именно ошиблись деятели культуры Узбекистана. Но настолько уверенно звучит фраза «сильно ошиблись», что можно подумать, что лично сам Мирзияев обещал этому сайту не пускать Салиха в Ташкент.
Автор сайта продолжает: «Авторы открытого письма называют стамбульского сидельца «великим поэтом», который, дескать, по воле судьбы стал политиком, боролся за независимость». Напомним, что Мухаммад Салих (настоящее имя Салай Мадаминов) был отцом-основателем националистического «Бирлика». Который еще при Советской власти перешел на позиции радикального ислама, прикрываясь модными тогда лозунгами о демократии... Российская диаспора Узбекистана всегда с большим недоверием относилась к «Бирлику», а для многих, не секрет, его «бурная деятельность» стала причиной отъезда. Именно Мухаммад Салих, бывший собкор «Литературной газеты», став первым секретарем Союза писателей Узбекистана, в «знак благодарности» разгромил блестящий русский журнал «Звезда Востока», который и сегодня не может оправиться от страшного удара. Уже тогда Салих бросался на Россию и все русское. Нападки на политику Москвы он продолжал все 25 лет, что провел за границей. И легко представить, с какими речами вернется 69-летний «деятель» на родину, которая, между прочим, заключила с Россией договоры о союзничестве и стратегическом партнерстве. Не следует забывать о том, что возглавив за рубежом так называемое «Народное движение Узбекистана», которое по численности разместится в одной сельской чайхане, Салих открыто призывал к свержению силой власти на родине, не скрывал своих радикальных взглядов. Нет сомнений, что Салих, ослепленный жаждой власти, вновь попытается устроить смуту, воспользовавшись демократическими переменами при Шавкате Мирзиееве».
Во-первых, текст полон дезинформации и лжи:
1. Подписали письмо Мирзияеву не «почти 200» деятелей культуры, а ровно 455.
2. Я никогда не был собкором «Литгазеты».
3. Я не был лидером «Бирлика», был лидером партии «ЭРК».
4. «Бирлик» не был исламским.
5. К «Звезде Востока» не имел никакого отношения, издание разгромили после моей эмиграции.
Что касается моего «русофобства». Это наглая ложь. Русский народ добрый и бесхитростный. У меня было много друзей среди русских поэтов и деятелей культуры. Начиная от Беллы Ахмадуллины и Виктора Сосноры, и кончая Иваном Ждановым, Александром Еременко, Алексеем Парщиковым и другими. Они были моими друзьями и настоящими представителями русского народа и у нас с ними было полное соучастие в общей беде и общей радости. Я их любил, люблю.
Автор статьи пишет: «в знак балагодарности»...
За что благодарить вас?
Я стал секретарем СП Узбекистана не благодаря вaм и КПСС, а вопреки.
ЦК КП Узбекистана был против моего избрания. Я был первым секретарем, избранным всеобщим голосованием писателей на Пленуме СП в 1988 году. До меня секретари назначались со стороны ЦК КП и назначаться на эту номенклатурную должность могли только коммунисты. Я был первым антикоммунистом в руководстве этой организации.
Автор статьи называет меня «стамбульским сидельцом» и считает, что численность возглавляемого мною НДУ «разместится в одной сельской чайхане».
В чем же тогда причина вашей паники?
Неужели вaм так страшeн приезд в Ташкент человека, сторонники которого могут «разместиться в одной сельской чайханe»?
После автор статьи пишет: «Салих, ослепленный жаждой власти, вновь попытается устроить смуту, воспользовавшись демократическими переменами при Шавкате Мирзиееве… И вместо деловой атмосферы новой перестройки, затеянной президентом, Узбекистан получит непрерывную политическую свару в духе Украины или Молдавии…».
В этом абзаце звучит открытая обида на Ш.Мирзияева. Oбратите внимание на фразу «новой перестройки, затеянной президентом»: под «новой перестройкой» автор статьи напоминает узбекским властям крах «горбачевской перестройки».
Автор не пишет «начатой президентом перестройкой», а пишет «затеянной президентом перестройки». В слове «затеянной» кроется скорее тяжеленный упрек Москвы.
Что касается жажды власти. Если бы я был «ослеплен» такой жаждой, я бы принял предложение Ислама Каримова еще в1992 году, когда он готов был отдать мне половину своего «царства», включая пост премьера министра.
Я отказался. Отказался, потому что у меня было свое видение стороительства свободного государства, которое никак нельзя было осуществить «в тандеме» с таким диктатором как Каримов.
О нашей четырехчасовой исторической беседe с ним наверняка знают ваши отцы, подслушивавшие нас на 6-м этаже здания бывшего ЦК КП Узбекистана. Спросите у них.
Автор статьи, oбвиняя меня в «нападках на политику Москвы все 25 лет», не приводит ни одного примера, ни одного источника, потому что источников на самом деле у них нет. Потому что, все 25 лет я критиковал политику Ташкента, мне было не до Москвы.
Автор возмущается «поведением» узбекских деятелей культуры, подписавших письмо президенту Узбекистана. Возмущается от имени «миллионной русской диаспоры» в Узбекистане. Бесится от имени России, «которая заключила договоры «о союзничестве и стратегическом партнерстве» с моей родиной.
По мнению статьи, 455 деятелей культуры Узбекистана никак не могут от имени 32-миллонного населения позвать на родину высланного из страны человека, если на то нет разрешение «миллионной диаспоры»! Вы что, Аппартеид?
На этот вопрос автор не может ответить. Я отвечу на этот вопрос сам. Потому что я знаю этот сорт менталитета. Я с ним знаком с юношеских лет, со времен Советского Узбекистана.
Приведу отрывок из статьи, напечатанной тридцать лет назад в газете «Правда Востока» (15.12.1988). Сравнив его с материалом Vesti.uz, вы увидете поразительную схожесть стиля письма этих двух статьей, как будто они написаны одним человеком, хотя автор одной из них давным давно умер:
«Правда Востока (Юрий Кружилин): «...Все мы удивлялись, сравнивая речи известного художника Глазунова «для местной печати» и «на экспорт» – для испанской газеты: ну где же совесть человека? Оказывается и в Узбекистане можно наблюдать подобное. Это доказал на страницах «Нью Йорк Таймс» советский поэт Салай Мадаминов, подписывающийся «Мухаммад Салих», то есть «праведный Мухаммад или честный, если угодно».
Vesti.uz: «...Напомним, что Мухаммад Салих (настоящее имя Салай Мадаминов) был отцом-основателем националистического «Бирлика», который еще при Советской власти перешел на позиции радикального ислама, прикрываясь модными тогда лозунгами о демократии. Не случайно, все его лидеры получили убежище в США или Европе».
Человек умер, но стиль его живет.
Исходя из истины «стиль – это человек», можно заключить, что за тридцать лет «человеки», глаголствующие от имени «русской диаспоры», не изменились нисколько.
Кто они, эти «человеки» под маской Vesti.uz?
Во-первых, эти существа не имеют никакого отношения к «русской диаспоре», которая давным давно стала частью нашего общества и не испытывает никакого неудобства ни в этническом, ни в социальном, ни в политическом плане. Русские или русскоговорящее население в большинстве своем давным давно интегрированы в узбекский быт. Нет никаких трений между ними и местным населением на межнациональной почве, как хотел бы показать это автор статьи на Vesti.uz.
Я предполагаю, что сайт Vesti.uz финансируется Федеральной службой безопасности России.
Это издание – сайт новой генерации идеологов, которые поклялись не упустить из под контроля бывшие советские республики, перманентно уничтожать любую попытку к назависимой политике этих суверенных государств. Малейшее изменение в обществе в пользу независимой национальной политики должно быть пресечено. И Узбекистан здесь не исключениe.
А возвращение национальных кадров из-за рубежа может дать импульс возрождению национального сознания и оно может способствовать выходу Узбекистана из под контроля Москвы. Расшатать ее незримое присутствие в государстве, сократить число ее агентов в спецслужбах и других силовых структурах. Тем самым, обеспечить более свободное действие руководителей страны в принятии решения государственного значения.
Вот чего боятся «человеки», которые стоят за сайтом Vesti.uz.
Я знаю их с юношеских лет, со времен СССР. Первая моя встреча с ними состоялась в мае 1984 года. Я жил тогда на массиве Каракамыш 2/4 в Ташкенте, в панельном доме, в однакомнатной квартире со своей семьей. Однажды, в первых числах мая зазвонил мой телефон и вышел на связь некий майор Клыщенко (если не забыл) из КГБ и пригласил меня на «беседу» в главное Здание. Он попросил меня приехать на площадь Дзержинского, рядом с которой была стоянка маршрутного такси. Я приехал на маршрутке в назначенное место и майор Клыщенко меня быстро «нашел». Мы пошли пешком до Главного здания.
Вошли в почти пустую комнату, где начали беседовать. Майор был вежлив, корректен. Он делал комплименты, говоря, что я хорошо общаюсь с иностранцами. Дело в том, что за два дня до звонка из КГБ, я проводил тюрколога из Варшавы Элжбету Гостчискую. До этого я проводил нашего с ней общего друга из Америки Девина Девиса. Майор КГБ спросил мое мнение о них. Я сказал, что они замечательные люди.
Майор не возразил. Но спустя нескольки секунд, глядя мне в глаза, сказал: «Единственно, чтобы они не заразили вас пантюркизмом». Я его понял с полуслова, понял о чем речь.
Девин Девис и Елжбета Госчистка переводили (на английский и польский) мое стихотворение «Говори по тюркский», оно было популярно среди узкого круга литераторов, как призыв к консолидации тюрков, хотя стих не носил такой прямой смысл. Я сказал, что меня уже заразить ничем нельзя.
Он был доволен и стал рассказывать, как их организация работает с деятелями культуры, называя имена очень известных писателей, поэтов, артистов и людей других професссий. В конце кратко рассказал о неком инженере-армянине, который виртуозно устанавливает знакомство с иностранцами и гуляет с красивыми иностранками. У инженера есть квартира в центре Ташкента, а в Москве – прямо на Арбате. «У вас тоже есть талант общения с иностранцами. К тому же вы известный, модный поэт. Предлагаю вам все блага гособеспечения. Будете ездить по миру и устнавливать контакты с разными людьми. Будет нормальная квартира в центре Ташкента и Москвы. Зарплата будет соответственно», сказал он.
Я засмеялся. Сказал, что, в детстве мечтал стать разведчиком, но повзрослев, узнал, что с меня разведчик не получится.
Майор сказал: «Мы не требуем от вас функцию классического разведчика с пистолетами и секретными оружиями в руках. Вы будетe только путешествовать и по возвращению писать то, что вы видели и слышали там. И все».
Я ответил ему, что я не умею хранить тайну, не умею играть роль, самое сложное, я не умею записывать людей, которые разговаривают со мной. Вот даже о нашей встрече уже знает моя жена. Я ей сказал, выходя из дома, что я иду на встречу с офицером КГБ.
Майор покраснел.
«Я понял», сказал он. Попросил никому не рассказывать о нашей беседе.
После выхода из здания КГБ на «ленинградскую», прошел по цветущему скверу Революции и вышел на Пушкинскую, вошел в здание Союза писателей Узбекистана и рассказал друзьям о своей встрече в КГБ и предложении сделанном мне. Другого выхода у меня не было. Этот шаг мне казался единственным, чтобы защитить свою независимость. Так началась моя личная и официальная эпопея с «призраками коммунизма». Они преследовали меня по пятам до самого отъезда из Узбекистана – до 10 апреля 1993 года. То есть целых девять лет.
«Лирическое» отступление
С другой стороны, это была последняя попытка «призраков» завладеть моей независимостью. Они в последный раз попытались возродить во мне ту детскую преданность советской идеологии, которая воспитывала меня как и всех советских детей. Я был воспитан в духе пролетаризма и ненавидел своих предков за то, что они происходили из беков (титул мелких феодальных правителей, а также должностных лиц в странах Ближнего и Среднего Востока – Ред.). и до Октябрской Революции имели слуг в доме, заставляли работать батраков. Хотя, по рассказам моей бабушки по отцу, ее муж, мой дед Бегжан Бек был очень простым человеком и ел за одним столом вместе с батраками и всегда заботился об их семьях, а батраки любили его». Тем не менее, я как юный пролетарий, никак не мог понять и принять своих предков в душе.
Мы играли во дворе с ровесниками роли из пьесы Камила Яшина «Бай и батрак». Я всегда выбирал роль батрака и яростно «боролся» против «бая». Я лез в драку с любым, кто называл меня «Салих беком». Это было непростительным оскорблением для души юного пролетерия. Таким «подкованным» я поехал в советскую армию. Я попал в Южную Группу Войск (ЮГВ) в Венгрии. Мне было 18,5 лет и 19 августа 1968 года я был в авангарде войск, который вошел в Чехословакию. Интервенция в Чехословакию перевернула мое детское мировидение. Там я узнал, кто я такой. Узнал мою страну, мою национальную принадлежность, моих предков и историю моего народа. Я усердно учился. Моими учителями были русский шовинизм и маленькая библиотека Отдельного Разведывательного Батальона (ОРБ) при дивизии. Там же мне предложили написать заявление для вступление в КПСС как образцовго солдата, хорошего стрелка, но я отказался. Не принял. Не принималось уже. Таким образом, я первый раз обидел «призраков» коммунизма.
Вернулся из советской армии (1970) не советским человеком.
И первый раз в жизни задавал отцу, Мадамин Беку вопрос: «Отец, скажите пожалуйста, почему вы поехали на войну защищать советский режим, который убил вашего отца Бекжан Бека и отобрал наши владения?» Отец отвечал иронично, сознавая, что я уже непоправимо изменился. Отца Мадамин Бекжан(ов)а до 42-го года не брали в армию, хотя он неоднократно подавал заявление в доброволцы. Власти боялись что сын «контры» перебежит на сторону немецких захватчиков. Потом, в начале 1942 годa, все-таки его взяли и отец поехал воевать. Был ранен в предплечье и ему дали отпуск на два месяца. Рана зажила и он снова держал путь на фронт. Воевал в армии Роккосовского. Вернулся 1946 году с двумя медалями «За отвагу», которые я любил вешать на грудь в детстве.
В том же 1970 году я поступил на факультет журналистики Ташкентского Госуниверситета имени Ленина.
На втором курсе, ни с того ни сего, мне предложили стать Профкомом факультета журналистики. Я отказался. Но мои друзья настояли, чтобы я принял эту «функцию». Я вынужденно принял, но когда «призрак» из Парткома университета стал предлагать мне стать «наконец» коммунистом, я с облегчением бросил эту «функцию» и снова стал независимым.
Одна из последних опасностей этого рода была наша встреча в 1989 году с Рафиком Нишановым, первым секретарем ЦК КП Узбекистана, когда он пригласив меня с Адылом Якубовым и парткомом Союза писателей Ибрахимом Рахимом, предложил стать депутатом ВС Советского Узбекистана. Я Рафику Нıшанову сказал, что если депутатом выберет меня народ, я это приму с гордостью, но со списка чуждой мне партии я не хочу быть депутатом.
То есть, до 40 лет меня преследовали не только сотрудники (наружного наблюдения) КГБ, но и «блага гособеспечения» в той или иной форме, от меня требовалoсь лишь быть в согласии с «призраками».
Но согласиться с «призраками» было невозможно после того, что я прочитал про историю джадидов 30-х годов. Я знал, что даже те джадиды, которые были готовы «согласиться» с «призраками», в конце были жестоко убиты и в течении 70 лет висело над ними и их близкими коммунистическое заклятие – «враг народа». Вот почему уезжая из Узбекистана темной ночью 10 апреля 1993 года, я уже знал, что полностью заслуживаю эту честь под названием «враг народа».
Более того, названия «Бирлик» и «ЭРК», которые я дал политическим организациям, были учреждены в 10-ые годы прошлого века именно джадидами. Об этом многие мои соратники не знали до конца 80-х годов. Но об этом очень хорошо знали «призраки», потому что в 10-ые, 20-ые, 30-ые годы именно их отцы-«призраки» уничтожали моих отцов-джадидов.
«Призраки коммунизма» к началу 90-х годов уже точно знали, что М. Салих никогда не «согласится» с ними. Во время первых более менее демократических выборов в Верховный Совет «призраки» комммунизма набросились на меня с обвинениями в «русофобстве» и «пантюркизме». Они добились того, что 11% избирателей моего участка не отдали за меня свои голоса. Эта цифра зеркально отражала численность русскоязычной части населения Прoфессорского городка, который голосовал за меня.
«Призраки» работали эффективно.
В 1991 году на президентских выборах они добавили к моему «русофобству» и «пантюркизму» еще и исламский штрих. Они распространили слух, что если Салих победит на выборах, то оденет всех женщин в паранджу. Между тем, их кандидат в президенты Каримов обещал, сидя на колени перед наманганскими радикалами во главе с Тахиром Юлдашевым, что при желании узбекского народа он не будет против строения халифата в Узбекистане. Данное обещание документировано видеоматериалом, снятым 2 декабря 1991 года. Его можно увидеть на видео-портале Youtube.
Летом 1992 года моя отставка от депутатства в Верховном Совете вызвала шок и радость в рядах «призраков». Радовались они вместе с новоявленным диктатором Каримовым. Несмотря на популистические его выпады «против Кремля», «призраки» коммунизма незримо продолжали управлять Узбекистаном. Не только я, все знали что кольцо вокруг нас сжималось все сильнее. В конце 1992 года попытка сбить меня машиной перед партийным офисом не увенчалась успехом. Вследствии начавшегося тотального давления, я вынужден был выехать в Казахстан и там в течении месяцa написал свою книжку-памфлет «Государственные тайны». Вернулся в феврале 1993 года. К тому времени были приостановлены все наши опппозиционные издания, изолированы или арестованы все более или менее известные лидеры нашей организации. Открыли против меня судебное дело, обвинив в «создании параллельной власти, угрозе конституционному строю».
Меня задержали в начале апреля 1993 года и бросили в подвал МВД. После четырех дней изнурительных допросов, выпустили из «зиндана», взяв с меня подписку о не выезде из города. 10 апреля я нарушил подписку и покинул страну. Я до сих пор считаю, что «призраки» дали мне возможность «сбежать» из страны, надеясь таким образом окончательно избавиться от «узбекского русофоба и пантюркиста».
Зарубежом три раза попытались устранить меня, но Аллах спас меня и я жив. Во всех этих попытках можно увидеть след «призраков».
Бывший начальник СНБ Узбекистана Р. Иноятов, преданный Москве чекист, всегда просил помощи у Лубянки, когда дело касалось устранения врагов узбекского режима за рубежом. «Призраки» не давали в обиду «своих» и всегда старались выполнить просьбу своих вассалов. Обратите внимание, все киллеры (Жуковский, Тигран Каплан, Чеченец и.т.д), стрелявшие в Фуада Рустамходжаева (Россия), Обидхона кори Назарова (Швеция), Абдуллу Бухари (Турция) имеют российские паспорта.
Пантюркизм
Что касается пантюркизма: в Узбекистане никого кроме «призраков» не интересует пантюркизм. Многие деятели, сидящие в парламенте, в госучреждениях Узбекистана даже не знают что это такое. Если им обяснить суть вопроса, они даже обрадовались бы этой идее «единства тюрского мира», которую провозглашают пантюркисты.
Пантюркизм был неприемлим для России, Китая, Ирана, которые непосредственно соприкасались с тюркским миром. Эти три государства соперничали с тюрками во все времена существования этих государств.
Советский Союз полностью изолировал Центральную Азию от тюркского мира и в своей пропаганде термин «пантюркизм» использовал как страшное обвинение.
«Призраки» коммунизма, как и раньше, все еще старются «искоренить пантюркизм на корню». Не в России, а в Узбекистане. Недавно в Ташкенте посадили молодого ученого тюрколога Андрея Кубатина по обвинению в «пантюркизме». Я уверен, что дело его ведут «призраки», связанные с Москвой. Зоркие глаза Кремля не пропускают ни малейшей детали, касающейся ее геополитики в Центральной Азии.
Вернемся к своим баранам
И так, Vesti.uz слово в слово повторяет свою предшественницу «Правду Востока» в своей обвинительной статье «Нужен ли Узбекистану Мухаммад Салих».
Как видите, прошло тридцать лет и ничего не изменилось в «русскоязычной прессе» Узбекистана. Потому что эта «пресса» находится все еще в руках «призраков» Кремля, а не в руках русских, которых мы не считаем «русской диаспорой», и которая давным давно стала частью народа Узбекистана, сохраняя всю самобытность своей этнической особенности.
«Призраки» время от времени страются использовать русскоязычное населения как средство для разных провокаций, но мы надеемся, что оно не позволит никому использовать себя в таком качестве.
И Узбекистану пора стать независимым государством на деле. Уже пора полностью очистить страну от «призраков» коммунизма.
Время пришло.
Мухаммад САЛИХ – руководитель оппозиционного «Народного движения Узбекистана», основатель и председатель партии «Эрк» («Воля»).
Мнения автора, выраженные в этом блоге, не обязательно отражают позицию Радио Озодлик.
