В Ташкенте родственники заключенных, осужденных по религиозным мотивам, провели акцию протеста против «практики пыток правительства». 20 октября десятки женщин из Самарканда и Навои собрались напротив здания Международного бизнес-центра, где расположено представительство Европейского союза в Ташкенте. Они потребовали прекращения применения пыток в отношении своих родственников.
20 октября родственники верующих заключенных, приехавшие из Самарканда и Навои, простояли напротив офиса Делегации Европейского союза в Ташкенте около трех часов.
Затем прибывшие на место сотрудники спецслужб в гражданской одежде отобрали у пикетчиков плакаты и уговорили их разойтись.
Участница акции протеста из города Навои Инобат Арзиева в разговоре с репортером «Озодлика» говорит, что в отношении двух ее детей, осужденных по обвинению в экстремизме, беспрерывно применяют пытки:
– Одного из моих сыновей осудили в 2015 году. Его зовут Фаррух, его пытали. Еще одного сына – Хасана – посадили в апреле этого года по возвращении из России. Для получения признательных показаний они беспрерывно пытали его, сломали ему спину, сейчас он не может ходить. Мы хотим донести об этом руководству Европейского союза, пусть узбекские власти прекратят применять пытки. Но нас к офису Делегации Европейского союза в Ташкенте не пустили, – говорит Инобат Арзиева.
Еще одна участница акции протеста Дильшода Тонготарова говорит, что при получении признательных показаний у ее сына, приговоренного к шести годам тюрьмы по обвинению в экстремизме, следователи угрожали ему изнасилованием младшей сестры:
– К его половым органам привязали баклажку с водой. Следователи говори, что если он не признает свою вину, то перед его глазами изнасилуют меня и его младшую сестру. Его беспрерывно пытали. У нас нет справедливости, никто нас не слышит. Мы даже обращались в администрацию президента и прокуратуру, но это не дало никаких результатов. Поэтому сегодня мы пришли сюда. Пусть международное сообщество увидит, что творится в тюрьмах Узбекистана, – говорит репортеру «Озодлика» Дильшода Тонготарова.
Жительница Самарканда Барно Восиева тоже жалуется на применение пыток в отношении ее сына:
– Его обвинили в религиозном терроризме. Он вернулся из России в 2015 году, но посадили сына в тюрьму в этом году. Во время выбивания признательных показаний его раздели догола и пытали электрошоком. Мы хотим, чтобы нас услышал президент. Но мужчины в гражданской одежде требуют от нас, чтобы мы разошлись. Но мы никуда не уйдем, останемся здесь ночевать, – сказала нашему радио Барно Восиева.
Участниции акции протеста сообщили «Озодлику», что намерены обратиться завтра в администрацию президента:
– Если нас никто не услышит, то завтра мы пойдем в администрацию президента. Потому что они не доносят до президента наши требования. Если все будет продолжаться по-прежнему, мы хотим принести себя в жертву, хотим поджечь себя. Если умрем, то не не увидим и не услышим о муках своих детей, – сказала одна из участниц акции протеста Дильшода Тонготарова.
Конвенция ООН против пыток была принята в 1987 году. Узбекистан присоединился к данной конвенции в 1992 году.
По данным правозащитников, пытки в тюрьмах Узбекистана широко распространены и являются систематическими.
Однако официальный Ташкент отрицает информацию о пытках.
Два года назад на заседании Комитета ООН против пыток директор Национального центра Узбекистана по правам человека Акмаль Саидов, возглавивший официальную делегацию Ташкента, возмутился жесткими вопросами членов Комитета и обвинил Комитет против пыток во вмешательстве во внутренние дела Узбекистана.
Напомним, что 2-12 октября Узбекистан посетил специальный докладчик по вопросу о свободе религии и убеждений Совета ООН по правам человека Ахмед Шахид. В ходе своего десятидневного визита он посетил одну из самых страшных тюрем Узбекистана – «Жаслык», в которой содержится 700 заключенных.
Позже в своем заявлении Ахмед Шахид сообщил, что смог побеседовать приватно с несколькими осужденными.
«Как объяснил начальник колонии, заключенные могут свободно практиковать свою веру, если это не нарушает внутренние правила и режим. Из того, что показали в Жаслыке, представитель ООН сделал вывод, что деятельность тюремной администрации направлена, главным образом, на реабилитацию заключенных, особенно осужденных за религиозный экстремизм. Некоторым из них предоставляется возможность досрочно освободиться или попасть под амнистию, для чего необходимо раскаяться и вести себя в тюрьме хорошо. Тем не менее, я получил сообщения о том, что многим из них заключение было продлено на сроки от одного до трех лет за предполагаемое нарушение внутренних правил тюрьмы по статье 221 Уголовного кодекса», – отметил Ахмед Шахид.
