В Москве открылась выставка моего старого друга КУКИ. Я обрадовался. 66-летний художник Хикмат Гулямов, ставший известным под псевдонимом КУКА, являлся в свое время первопроходцем центральноазиатского авангардизма.
В 1984 году, когда я впервые познакомился с КУКОЙ, он был униженным, изгнанным из Союза художников Узбекистана и непризнанным в официальных кругах художником.
Из уст в уста переходила легенда об узбекском художнике-формалисте, который воодушевленный в советские годы работами испанского художника Пикассо, создавал картины в модернистском стиле.
Художник под надзором КГБ
В те годы КУКА находился под надзором Комитета государственной безопасности (КГБ) CCCP.
Хикмат Гулямов, работавший под псевдонимом КУКА, окончил Ташкентский государственный театрально-художественный институт имени Островского в 1975 году. Он был взят под контроль спецслужб в качестве «диссидента», который открыто выражал свою нелюбовь к советскому изобразительному искусству и советскому режиму в целом. Но это не помешало ему продолжить свои искания в формалистском направлении.
В 1976 году, на основании решения Центрального комитета КПСС «О поощрении молодых деятелей культуры и искусства», Хикмат Гулямов организовал выставку картин в фойе только что открывшегося тогда в Ташкенте театра «Ильхом».
Эта выставка стала первой в Центральной Азии выставкой, состоящей из работ художников-
Однако выставка просуществовала всего лишь два дня. Идеология того времени сочла эти картины «опасными для социалистического образа жизни», и в итоге ее запретили к показу.
Чиновники, увидевшие картины Хикмата Гулямова, подумали, что художник сошел с ума.
В результате, Хикмат Гулямов принудительно «лечился» в психиатрической клинике.
Советская карательная психиатрия признала его психически нездоровым человеком, в результате КУКА на определенное время был изолирован от общества.
Он был изгнан из Союза художников Узбекистана. Художнику запретили покупать кисти и краски в специализированных магазинах.
Картины КУКИ
Только две картины Хикмата Гулямова сохранились в музее на западе Узбекистана. Остальные пропали.
В 1984 году, когда Министерство культуры Узбекской ССР поручило мне сформировать галерею картин в Ургенче, я приступил к поискам Хикмата Гулямова.
Обратился в отдел кадров Союза художников Узбекистана, начал расспрашивать о художнике.
«КУКА давно помер в психушке», сказали мне. Еще кто-то сказал, что КУКА стал наркоманом и находится в состоянии «ломки». Другие говорили, что КУКА уехал в горы и вместе с шаманами изучает и практикует там учение Дзэн-буддизма.
Но никто из них не смог дать мне точного ответа. Я спросил о нем у художника Бахадира Жалала. Он сказал, что про КУКУ знает Марина Соколова.
Искусствовед Марина Соколова была соседкой художника Чингиза Ахмарова. Я постучал в дверь ее квартиры.
Дверь открыла исхудавшая женщина и только ее большие глаза напоминали прежнюю Марину.
Услышав от меня про КУКУ, женщина испугалась.
«Зачем вам КУКА? Оставьте меня в покое», ответила мне Марина Соколова, закрыв лицо руками.
Потом мне рассказали, что Соколову неоднократно вызывали на допрос в КГБ относительно КУКИ. Поэтому женщина находилась в состоянии глубокого стресса.
«Я хочу купить картины КУКИ», сказал я ей.
Эта была фраза совсем не свойственная советскому периоду.
Одним словом, вместе с Мариной мы направились в отдаленный ташкентский массив Карасу, в один из многоэтажных домов.
Наконец, нашли КУКУ.
Сияющее солнце
Он был маленьким парнем монголоидной внешности.
Несмотря на то, что жизнь порядочно-таки помяла его, глаза его были полны иронии.
Выяснилось, что он занимался пошивом и продажей джинсовых брюк, которые в те годы были на пике популярности.
Марина познакомила меня с ним.
Я был первым сотрудником музея, который навестил его после выписки из психиатрической клиники.
КУКА расставил по комнате свои картины.
Было такое ощущение, что как будто из черных туч пробились многочисленные лучи солнца.
Свет, исходивший из его картин, можно было сравнить с сильным прожектором.
Особенно автопортреты.
На одном из них КУКА изобразил себя в образе клоуна.
Одним словом, я отнес 10 картин КУКИ (Хикмата Гулямова) в Государственную экспертную комиссию (ГЭК) при Министерстве культуры.
КУКА завязал картины веревкой и понес их на спине. Я помню, как холл в здании Дирекции художественных выставок, которое находилось рядом со сквером Революции (нынешний сквер Амира Тимура), стал еще светлее от света, исходившего от картин КУКИ.
Эти картины смогли растопить даже заледеневшие сердца членов ГЭК.
Серьезные члены комиссии, уставшие от посредственных картин на тему социализма, почувствовали, что перед ними стоят истинные произведения искусства настоящего мастера.
Я помню, как руководитель ГЭК, начальник Управления изобразительного искусства Министерства культуры Маргарита Соколова с улыбкой и удовлетворением поддержала меня.
«Что это такое?», спросила председатель комиссии Маргарита Соколова.
КУКА, оказавшись в неловком положении, ответил: «Это Шухрат заставил меня», и посмотрел на меня смущенно.
Я с уверенностью заявил, что Ургенчской картинной галерее необходима современная коллекция.
«Зачем?», спросили члены ГЭК.
«В Ургенч очень часто приезжают иностранные туристы. Для них необходима специальная модерн-коллекция», с уверенностью ответил я.
В конце концов, они разрешили приобрести две картины Хикмата Гулямова для Ургенчской картинной галереи.
В настоящее время «Натюрморт с кактусом» и «Автопортрет» Хикмата Гулямова хранятся в фонде Ургенчской картинной галереи.
А если говорить точнее, в государственном фонде.
После этого я больше никогда не встречал Хикмата Гулямова.
Дальнейшая судьба более 500 живописных картин художника неизвестна.
Когда я спросил у знакомых про Хикмата, они сказали мне, что художник делает на Тибете глиняные кувшины, не используя гончарный круг, также как ласточки вьют гнездо.
Еще кто-то верит в легенду о том, что КУКУ съели бразильские аборигены.
«Они пытались меня сломить, но им не удалось»
Я позвонил Хикмату Гулямову спустя 33 года после первой нашей встречи.
– Э, Шухратжон, как поживаете? Как говорил Марк Твен, пока я жив, слухи о моей смерти несколько преувеличены. В 1976 году они пытались меня сломить, но им не удалось, – сказал художник Хикмат Гулямов.
Моя беседа с художником длилась практически полтора часа. За это время он успел рассказать мне о тех гонениях и страданиях, которые он пережил в своей жизни после 1976 года, когда на его творчество был наложен запрет.
Это был рассказ дервиша, верившего в идею изящного искусства, который признавал красоту, как принцип своей жизни.
Посередине творческого пути, который начался с формализма и продолжается в стиле реалистической живописи, художник вспомнил, как он гончаром изготавливал глиняные кувшины без гончарного круга.
Кувшины без гончарного круга могут смастерить ласточки и КУКА.
Обычно глиняный кувшин готовится из глины, которая формируется на гончарном круге.
Однако ласточка лепит свое гнездо из глины, добавляя соломинки, без гончарного круга.
Во время выполнения этой работы человек должен находится в состоянии душевного спокойствия и неустанно восхвалять Создателя.
КУКА смог справиться с этой задачей. Но потом сказали, что КУКА исчез внутри кувшинов, изготавленных им самим. Мы прислушались к самому художнику:
– Я сменил свой стиль. Вернулся к реализму. Не знаю, возможно, я изобрел новое средство отражения бытия. Но и это мое изобретение осталось без внимания. И снова это не подпало под конъюнктуру времени. Но невозможно из ничего сотворить что-то и наоборот. Моя выставка в Москве вызвала у людей, – говорит художник.
На самом деле, московской арт-бомонд остался безразличным к выставке Хикмата Гулямова.
Известные критики и арт-издания не сочли нужным написать хотя бы небольшую заметку об этой выставке.
– Мои картины не продаются, я нуждаюсь в финансовой поддержке, – говорит Хикмат Гулямов, который последние 40 лет живет в постоянной нищете.
Когда он родился, его политически осведомленный дед-узбек, посмотрев на младенца, сказал, что он похож на Мао Цзэдуна, но дед-казах возразил, сказав: «Нет, это не Мао Цзэдун, это Коке (Көке – так на юге Казахстана обращаются к старшему почетному мужчине – «Озодлик»). После этого близкие Хикмата Гулямова начали называть его КУКОЙ. Впоследствии это прозвище стало его псевдонимом.
С 1984 года, когда картины КУКИ были приняты в музей Ургенча, прошло несколько десятков лет. Советский Союз распался, советский режим, подвергший его гонениям, канул в лету. Состарились и умерли чиновники, которые отвергали его картины.
Однако ташкентского художника Хикмата Гулямова до сих пор не потеряли своей актуальности и зажигательных искр.
Если бы от правительства Узбекистана поступил заказ, то что бы Вы нарисовали, спросил я художника в конце беседы:
– Это, конечно же, была бы картина с позитивным мотивом. Возможно, светлые цвета, которыми изобразил свою родину художник Сарян. Возможно, лирика (глубоко вздыхает). Если бы я только смог создать такую картину. Я настолько сильно люблю свою родину, в которой родился, что изобразить ее сложно. Вот думаю, смогу ли я нарисовать такую картину, – сказал художник Хикмат Гулямов, который живет сейчас в Москве.
Статья Шухрата Бабаджанова, журналиста Радио «Озодлик» в Праге.
