Недавнее перекрытие дорог на кыргызско-узбекской границе вынуждает еще раз вернуться к вопросу об Узбекистане, нашем соседе, вот уже четверть века находящемся под контролем Ислама Каримова.
Сразу хотелось бы отметить, что ни в коем случае не нужно смешивать эту без преувеличения замечательную страну с Каримовым-президентом, потому что это никак не синонимы, а два совершенно разных понятия. Узбекистан – прекрасная многонациональная земля, а узбеки – замечательный трудолюбивый народ с уникальной культурой и многовековой историей, но факт состоит в том, что этот народ вот уже четверть века живет в условиях жесткого диктаторского режима.
А кто такой Ислам Каримов? Вопрос не простой. Было бы несправедливо охарактеризовать этого бесспорно крупного деятеля только со знаком минус или превознести его заслуги как государственного деятеля. Он такой, какой есть, и приходится это признать, потому что он – целый фактор в жизни не только этого государства, но и всей постсоветской Центральной Азии. Если каримовский Узбекистан был бы другой, такой дикой и отвратительной дезинтеграции когда-то единого культурно-экономического пространства, какой была советская Средняя Азия, не было бы. Если Узбекистан не изолировался бы, не закрыл наглухо свои границы и не поссорился почти со всеми соседями, наш регион не представлял бы собой дикий Запад времен конкистадоров, когда чуть ли на каждой версте устанавливали дорожные патрули и контрольные пункты, шмонали и грабили людей, а мог добиться очень многого как в экономическом, так и культурном направлении. «Неужели мы, современные центральноазиатские народы, живя на одной земле, будучи наследниками одной уникальной цивилизации, принадлежа к одной религии, имея общие проблемы строительства новой государственности, в XXI веке будем жить врозь, будем решать врозь общерегиональные проблемы?», – вопрошал в одном из своих выступлений Ч. Айтматов, который мечтал видеть этот регион единым, тесно интегрированным, где все вопросы межгосударственного общения решаются путем диалога и братского взаимопонимания.
Между тем, каримовский Узбекистан наших дней представляет собой целый клубок как внутренних, так и внешних проблем, и ни один из вопросов не имеет уже простого решения, включая неизбежную смену личной власти Каримова, взаимоотношения с соседями, хотя бы относительной демократизации внутренней жизни и т. д.
В связи с этим вспоминаются, по меньшей мере, три эпизода, характеризующие наши взаимоотношения с Каримовым. Первый связан с периодом, когда отношения с этой страной резко ухудшились во время так называемой Баткенской войны 1998-1999 годов, когда на нашу территорию вторглись вооруженные террористы, бандиты из ИДУ (Исламское движение Узбекистана), причинив нам много беспокойства. Дело в том, что люди не знали, что это за террористы, откуда они взялись и что им от нас нужно. Нужно было разъяснять. Но Аскару Акаеву очень не нравилось, что нам придется все-таки террористов назвать ИДУшниками. Он хорошо знал, что тем самым мы можем наступить на самое больное место узбекского руководства. А террористы требовали коридор в Узбекистан и открыто заявляли, что хотят свергнуть режим Каримова. А Ислам Абдуганиевич не хотел признавать, по крайне мере, публично, что террористы идут против него, против его власти.
Но даже не это беспокоило Акаева, всех нас. Для нас важно было без перебоев получать узбекский газ по баснословно низкой цене – 40 долларов США – среди холодной зимы, причем, половина оплаты состояла из стройматериалов, цемента, мяса, сливочного масла и прочего. Поэтому для Акаева одним из важнейших приоритетов было – не портить отношения с Узбекистаном. В 1992 году был такой случай. Опять нам узбеки перекрыли газ из-за долгов. На улице зима. Люди ругают власти. Главным образом, Акаева. Он приглашает Л. Левитина, своего советника, и меня, тогда его пресс-секретаря и первого помощника. И заявляет, что он прямо завтра вылетает в Ташкент. «Как? Это же надо готовить! Вы же президент целой страны!», – говорит Левитин. А он тверд в своем намерении. Левитин продолжает: «Аскар Акаевич, умоляю вас, на колени встану, но послушайте меня, старого человека. Нельзя этого делать, вы не только себя – вы опозорите страну!». Конечно, он не поехал, но не потому, что Левитин его отговорил. Акаев созвонился с Исламом Абдуганиевичем, объяснил ситуацию, и газ нам дали.
Но террористы 1998-1999 года рвались в Узбекистан, но останавливали их наши бойцы в Баткене. Узбеки умоляли нас не пускать их дальше. Просили также ни в коем случае не называть их ИДУшниками. Но пришлось. И однажды вечером мы пустили в эфир КТР зампреда СНБ Верчагина, чтобы он официально и открыто озвучил в первый раз, кто эти террористы и откуда. И тот сказал, что это бойцы Исламского движения Узбекистана. Рассказал и о целях бандитов, их примерном количестве.
Вдруг глубокой ночью зазвонил мой домашний телефон. Времени 4 часа утра. Офицер связи соединяет меня с президентом, который потерянным голосом говорит в трубку: «Осмонакун, знаешь, твоя вечерняя передача оказалась зловредной…».
– Что случилось, Аскар Акаевич?
– Видишь, узбеки взяли да перекрыли нам газ. Нет нам больше газа. Я не знаю, что делать… Эта передача такой зловредной оказалась…
Мне стало очень неловко, не знал, что и ответить. Опять пауза. Долгая, минуты на три. Думал, что он забыл трубку повесить или задумался. Потом связь прервалась.
Я всерьез задумался, почувствовал себя очень виноватым. И начал размышлять: Как так получается? Неужели узбеки только тем и занимаются, что смотрят КТР и, услышав что-то для них неприемлемое, тут же бегут к газовой трубе и перекрывают вентиль? Среди ночи... Потом задался вопросом – разве в Ташкенте показывает КТР? С каких это пор? В общем, вопросы накапливались.
Рано утром, задаваясь теми же вопросами и не находя ответов, пришел на работу. Сразу позвонил премьер-министру А. Муралиеву: – Амангельди Мурсадыкович, это правда, что ночью нам узбеки перекрыли газ?
– А кто сказал? Никто не перекрывал. Ну-ка, побудь на связи, я проверю.
Спустя минуту он говорит мне, что все нормально, газ как поступал, так и поступает. Да и долгов у нас серьезных за газ нет. С облегчением благодарю Амангельди Мурсадыковича и начинаю кое-что понимать… Это было настоящей галлюцинацией. Наверное, нервы у Акаева иногда не выдерживали. Другими словами, общение с каримовской властью никогда не было легким занятием, оно всегда было и остается тяжелой и трудной работой. Но я решительно предостерег бы тех, кто считает Ислама Абдуганиевича неким несговорчивым монстром или глухим к реальным проблемам реальной жизни. С ним можно работать. Это доказано жизнью и историей.
…Кыргызстан отмечал 1000-летие «Манаса», шло торжественное заседание. В большом зале Национальной филармонии присутствовало множество гостей из-за рубежа, из ООН, в президиуме сидели семь президентов стран, глава ЮНЕСКО Федерико Майор, другие именитые гости. С докладом выступал А. Акаев. В один момент он, по-видимому, желая оживить зал и заодно доказать «интернационализм» Манаса Великодушного, оторвавшись от текста сказал, что жена легендарного героя была родом из Бухары, и, стало быть, дочерью таджикского народа. Имелось в виду, что в Бухаре традиционно жили и живут этнические таджики. Президенту Узбекистана это сразу не понравилось. Было известно, что существовала определенная напряженность между И. Каримовым и Э. Рахмоном – из-за гражданской войны в Таджикистане и позиции Узбекистана по данному вопросу.
Кыргызский президент закончил доклад. Начали выступать другие главы государств. Слово было предоставлено президенту Узбекистана. И тогда разразился настоящий скандал. Ислам Абдуганиевич, отложив в сторону текст выступления, прямо обратился к Акаеву и начал говорить (его слова передаю на русском, хотя он говорил и на узбекском, и на русском):
– Аскар Акаевич, откуда это вдруг жена Манаса Каныкей оказалась таджичкой? И на каком основании вы это утверждаете? Да она настоящая дочь узбекского народа, дочь бухарского хана! Скажите, а когда ханом Бухары был таджик? Я вам больше скажу. Все кыргызские легендарные герои так любили жениться на наших девушках, что и жена ближайшего соратника Манаса по имени Алманбет тоже была узбечкой!
Зал гудел. И. Каримов, весьма эмоционально закончив свой доклад, подошел к Н. Назарбаеву, президенту Казахстана, и с ним вместе вышел из зала… И почти до конца заседания И. Каримов не возвращался, хотя Нурсултан Абишевич все-таки занял свое место и хорошо выступил. Понятное дело, узбекский президент в тот же день улетел домой, сославшись на какие-то важные дела, так и не приняв участие в торжествах в Таласе, на земле Манаса.
Инцидент получился не из приятных. Действительно, нет никакого доказательства, что легендарная Каныкей, «небесная красавица-смуглянка», и есть таджичка, которая говорила на одном из наречий персидского языка. Это было, конечно, очень спорным утверждением, о чем, кстати, неоднократно говорил последний великий манасчи Жусуп Мамай из Китая.
Но удивила, заставила себя по-настоящему уважать официальная позиция руководства братского Узбекистана во времена кровавого межэтнического конфликта на юге как в 1990-м, так и 2010 году. «Тяжело даже говорить об этих событиях, об убийстве невинных людей, детей, беременных женщин – это не что иное, как варварство, жестокость, – сказал тогда президент Ислам Каримов. – Я уверен, что корни этих кровавых преступлений будут выявлены, им будет дана оценка с точки зрения закона. Если говорить о причинах трагедии, то я против принципа око за око, кровь за кровь. Не только против, но и считаю, что даже мыслящие таким образом люди – враги нашего народа. В нынешней сложной обстановке как никогда важны бдительность, выдержка и умение трезво оценивать ситуацию». По его мнению, а он наверняка был информирован больше, чем кто-либо другой, в произошедшей трагедии не виноваты ни узбеки, ни кыргызы. Это подрывные действия, организованные и управляемые извне. Силы, организовавшие диверсию, стремились втянуть Узбекистан (надо думать, и Кыргызстан – авт.) в это противостояние, выдавая происходящее как противостояние между узбекскими и кыргызскими этническими группами».
Но исключительно важным моментом, буквально заставившим признать в лидере соседней братской страны истинного руководителя и выдающегося политика, стали его слова: «Мы, узбеки – великий народ, и способны найти общий язык с кыргызским народом, с которым живем бок о бок на протяжении тысячелетий, способны самостоятельно решить свои проблемы». Это были поистине бесценные, мудрые слова. Слова, достойные лидера столь замечательной и древней страны как Узбекистан.
Таким образом, история кыргызско-узбекских отношений напоминает некую чересполосицу, она знала хорошие, светлые периоды, но и периоды значительного охлаждения отношений. То, что произошло в Аксы, один из бесспорно неприятных эпизодов. Одно тут ясно – соседи не должны так жить и поступать. Это вредно и контрпродуктивно для обеих сторон. Кыргызы и узбеки – братские народы, и этим сказано все. Кстати, об этом любил напоминать великий Айтматов, который очень любил Ташкент, так уважал узбекский народ. Разве можно забыть, как он заступился за узбеков, когда на весь Союз прогремело так называемое адыловское дело? А то, как он выступил против монокультур, губительно сказавшихся и на экологии Узбекистана, и на здоровье людей? Это незабываемо. Незабываемо и то, что он еще в 1998 году, после серии терактов в Ташкенте Чингиз Торекулович говорил: «Нужно решить вопросы, имея твердую политическую волю и широкое видение перспектив и что не менее это важно, осознавая историческую ответственность перед будущим, переступая порог нового столетия, даже тысячелетия, вступая в эпоху экономической, информационной глобализации.
Для нас это должно быть само самой разумеющимся. Мое мнение однозначно: нам, туркестанцам, надо объединяться в макромасштабах. Не на словах, а на деле. Мы должны быть едины на практике, на единой арене всего региона. Никоим образом нельзя учинять преграды на пути выстраданных тысячелетних взаимных контактов в регионе, где люди взаимосвязаны бесчисленными нитями родственности, общей религии, культуры и языка, торговли и коммуникаций. Экономическую интеграцию, промышленную кооперацию, торговое сотрудничество необходимо сдвинуть с мертвой точки во имя выживания и развития всех нас. Мир идет вперед, а мы, туркестанцы, идем вспять – по пути самоизоляции, экономической дезинтеграции».
К сожалению, такие негативные тренды не преодолены по сей день. Это без преувеличения трагедия всей постсоветской Средней Азии. И чем скорее мы их преодолеем, тем легче будет всем нам, туркестанцам, жить, сотрудничать и развиваться. И не допускать такие вопиющие вещи, каким является нынешний аксыйский инцидент. Это на руку только внешним силам, которые давно мечтают погрузить наш регион в хаос, ослабить и навязать нам свою волю и свое видение будущего. А надо ли это нам всем? Конечно, нет. Это может погубить всех нас и очень быстро лишить всего того, чего с таким трудом добились за эти четверть века. Кстати, это обстоятельство лучше многих понимает именно Ислам Абдуганиевич Каримов. И у меня есть твердое убеждение, что он не допустит того, чтобы создавать столь опасный прецедент, способный надолго отравить наши отношения, создавать никому не нужное напряжение в целом регионе и отбросить всех нас далеко назад.
Осмонакун Ибраимов, профессор, свободный автор, сотрудничающий с радио «Азаттык» (Кыргызской редакцией радио «Свобода»)
