«Слово пацана. Кровь на асфальте» – самый обсуждаемый российский сериал 2023 года. Это история о молодежных группировках Казани конца 1980-х годов. В основу сериала легла документальная книга журналиста Роберта Гараева о «казанском феномене» – времени, когда молодежные банды держали в страхе весь Татарстан и соседние регионы.
Телеканал Настоящее Время поговорил с автором книги «Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970-х-2010-х» Робертом Гараевым. Он назвал снятый по его книге сериал «путешествием на машине времени», равно как и «путешествием по темным закоулкам души». «Он достаточно точно копирует эпоху, поэтому в принципе по нему можно даже немножечко изучать время», – заметил писатель.
– Как вы оцениваете общественную реакцию на выход сериала?
– Мне кажется, она удивительная в плане вирусности и в плане рейтингов, за которыми я слежу достаточно тщательно. Сегодня пришел рейтинг Кинопоиск Pro – это какой-то индекс интересности сериалов. Рекордом был «Игра кальмара» – 1470 баллов, а «Слово пацана» превысил его в два раза, у него три тысячи. И это обгоняет сериал, который стоит на втором месте, – турецкий «Зимородок», у которого какие-то дикие цифры.
Налицо огромный интерес, связанный с выходом «Слова пацана». Конечно же, удивительно тонкая работа Андрея Николаевича Першина (Жоры Крыжовникова), режиссера. Все так синхронизировалось с обществом, что сериал смотрят и подростки, и мужчины старше 40 лет, все обсуждают. И сейчас еще такая эпоха, когда многие люди создают какой-то контент на основе этого, то есть они перерабатывают творчески: подростки придумывают фанфики, взрослые люди предлагают развитие сюжетных линий, как это будет во втором и третьем сезоне, кто и как поступит дальше. Людей это заинтересовало и, конечно, с одной стороны это вирус, а с другой – это в общем-то говорит о качестве содержания самого сериала.
– Появляются неподтвержденные новости, что якобы финальные серии сериала будут переснимать. Что вам об этом известно, насколько эта информация может быть правдивой?
– Если бы даже мне было известно, я бы не мог вам об этом сообщить, потому что это в какой-то степени было бы спойлером. Я готов обсудить те серии, которые вышли, готов обсудить свою книгу, но говорить о том, что там будет в финале и переснимался ли он, я не готов.
– Очень интересно ваше мнение об обращениях разного ранга российских чиновников с требованиями проверки сериала и даже с просьбами запретить его. Как вы считаете, могут ли в России запретить выход оставшихся трех серий «Слово пацана»?
– Такой информационный шум просто сопровождает очень популярную работу. К нему прилипает и хорошее, и плохое. На плохое сейчас даже обращать внимание не хочется, потому что все новости оказались фейковыми, в том числе убийство подростков сначала приписали «Слову пацана».
Просто ситуация сейчас такая, что очень удобно выпустить новость и каким-то образом приплести «Слово пацана. Кровь на асфальте». Она тогда идет в топ и становится вирусной, и эту новость все читают. На этой неделе точно все происходило так, и все новости оказались ложными.
Подростки создают чат: в «Игру кальмара» тоже играли. Я лично играл в Робин Гуда, я помню, я играл в рыцарей, в индейцев и «ковбойцев», как это говорилось в моем детстве. Какому-то сильному произведению искусства, которое тебя волнует, ты пытаешься подражать. Но оказалось, что подростки в Сармановском районе просто играли в снежки. И если приглядеться к тому видео, поначалу оно кажется страшным: да, какие-то подростки бегут друг на друга. Очень многие драки, которые я видел в интернете, выглядят именно так. Но если приглядеться к тому видео, я не увидел никаких драк, я увидел только подростков, играющих в снежки.
Your browser doesn’t support HTML5
Z-финал "Реальных пацанов". В последней серии пермский гопник Колян встречается с участниками войны против Украины
– Почему, как вам кажется, эта тема так возбудила российских чиновников, почему такая реакция, которую мы наблюдаем в последние недели?
– Вы знаете, по поводу возбуждения чиновников все просто. Появилось много как тех, кто против, так и тех, кто за, это мужчины 40+, и они как бы переживают эту эпоху вместе с фильмом Жоры Крыжовникова.
Вы только подумайте: в последние 10–15 лет в кинематографе очень модной была тема 1990-х, многие ошибочно историю «Слово пацана» тоже называют историей 1990-х. Но самый сок этой истории, на мой взгляд, в том, что она из 1989-го года. Она предшествует 1990-м, она рассказывает то, что было до 1990-х, и тем она интересна, тем она, возможно, и зацепила. Да, понятно, 17-летние этого не видели, но мужчины 40+ просто говорят: мы путешествуем на машине времени. Таких отзывов – больше 50 процентов.
– А это путешествие на машине времени с какой эмоцией, если судить по тому фидбеку, который до вас долетал?
– Очень часто это путешествие по темным закоулкам твоей души. Это иногда некомфортное путешествие, потому что ты хочешь зоны комфорта, но, может быть, узнаешь себя в ком-то, кто наносил боль кому-то или был жертвой всего этого.
Это непросто, но в тот момент, когда тебя это так встряхивает, ты получаешь доступ к каким-то таким воспоминаниям, если ты взрослый человек, о которых ты давным-давно забыл. А достоверность этого проекта как раз дает подросткам понимание, что вот так жили наши папы или дедушки. Кроме как художественностью, эта работа интересна еще и тем, что она достаточно точно копирует эпоху, поэтому в принципе по ней можно даже немножечко изучать время.
– Вы консультировали создателей сериала. В чем заключалась ваша работа над этим проектом?
– С точки зрения консультаций я занимался на площадке костюмом, чтобы был достоверным, таким, как у пацанов в 1989 году в казанских группировках. Чтобы они говорили те фразы, которые говорили казанские подростки, какие-то словечки, которые не присутствовали тогда, не должны были звучать в фильме. Что-то из понятийной системы пацанов, потому что пацаны жили по некоему «кодексу чести» и некоторые поступки они не могли совершать. И я должен был удостовериться, что они действуют по понятиям тех самых группировок, по понятиям 1989 года. Такого рода консультации были.
– Вы недолгое время состояли в группировке «Низы». Расскажите, при каких обстоятельствах вы вступили в эту группировку, какова ваша история?
– Я, честно говоря, не очень люблю это рассказывать. Да, я был в группировке «Низы» около полутора-двух лет в раннем подростковом возрасте. Потом я написал об этом книгу, и если кто-то хочет узнать, как я попал в группировку «Низы», я советую купить мою книгу и прочитать там.
Вообще, написание книги про «казанский феномен» для меня было некоторой психотерапией.
– Журналисты часто сравнивают вашу персональную историю с историей главного героя «Слова пацана» Андрея – интеллигентного мальчика, который ходил в музыкальную школу. Как вы считаете, насколько они схожи?
– Они похожи, но не идентичны, то есть некоторые моменты были, возможно, вписаны из моей истории, но не весь персонаж полностью. Я, например, не учился в музыкальной школе, я учился в художественной школе перед тем, как попал в группировку.
Да, была похожая история, и того, кто меня третировал, тоже звали Искандером, но это просто костяк. Дальше драма была наложена гениальными сценаристами Жорой Крыжовниковым и Андреем Золотаревым, которые умеют раскачать историю до дрожи. Смотришь – и, во-первых, узнаешь в ней себя и остальных подростков, а с другой стороны, понимаешь, что это какая-то высокая драма. Каждая серия – разные впечатления. Вы смотрели сериал, кстати?
– Конечно. Я жду шестую серию.
– Вы понимаете, пятая серия заканчивается одними впечатлениями, третья – другими. А что нас ждет впереди? Такой зрительский интерес говорит о качестве – тут даже слово «контент» не хочется употреблять – сценария, о качестве режиссерской работы, о качестве тех многих цехов, которые работали над этим фильмом. Даже сериалом не хочется его называть, хочется говорить, что это фильм.