В начале года 24-летнюю Ситору Бозорову приговорили к пяти годам лишения свободы за посты в социальных сетях, в которых она призывала «сжечь» «династию» президента Шавката Мирзияева.
Бозорова, которую также обвинили в нелестном высказывании в адрес дочери Мирзияева и его главной помощницы Саиды Мирзияевой, пополнила растущий список людей, отправленных за решетку за оскорбление главы государства. Это новая статья, которую добавили в Уголовный кодекс в 2021 году.
Став президентом в 2016 году, Мирзияев поначалу позиционировал себя поборником свободы слова в противовес жесткому авторитарному курсу предшественника Ислама Каримова. Такая позиция была встречена с энтузиазмом как внутри страны, так и за рубежом. Теперь, похоже, эпоха ушла в прошлое, а меры защиты, предоставленные Мирзияеву, только способствуют расширению и углублению репрессий.
Прямо в тюрьму
Добавленная в Уголовный кодекс часть 3 статьи 158, которая устанавливает ответственность за публичное оскорбление или клевету в отношении президента с использованием соцсетей, – часть растущего арсенала узбекских властей, стремящихся подавить инакомыслие, ставшее более распространённым после того, как страна стала открываться миру.
Это юридическое оружие очень в моде.
Ссылаясь на данные Верховного суда, частное СМИ UzNews сообщило в этом месяце, что за последние 12 месяцев по меньшей мере 10 человек приговорили к тюремному заключению за оскорбления в адрес президента.
По данным информационного агентства, речь идет о гражданах в возрасте от 25 до 60 лет, которым вынесли различные приговоры: от исправительных работ до максимального срока за данное преступление – пяти лет заключения – и даже больше в тех случаях, когда обвиняемым вменялось также совершение других преступлений.
В подавляющем большинстве случаев основанием для вынесения обвинительных приговоров были публикации или комментарии в интернете, причем ни один из правонарушителей не имел большого числа подписчиков.
По словам Надежды Атаевой, председателя базирующейся во Франции Ассоциации «Права человека в Центральной Азии» (AHRCA), которая в сотрудничестве с брюссельским Международным партнерством по правам человека (IPHR) собирается вскоре опубликовать доклад о состоянии свободы слова в Узбекистане, подобные преследования стали обычным делом.
Атаева рассказала «Озодлику» по телефону, что в настоящее время в сводах закона в Узбекистане насчитывается около 30 статей, так или иначе связанных со свободой слова. По ее словам, в подавляющем большинстве случаев лишения свободы по ч. 3 ст. 158 осужденные граждане не имеют других судимостей.
«Во многих других странах, когда речь идет о правонарушениях, связанных с высказываниями, первая реакция правоохранительных органов – предупреждение, – говорит Атаева. – В Узбекистане нет предупреждения, а сразу же выносится тюремный приговор».
И до сих пор просьбы о снисхождении остаются без внимания.
«Я не могу себе представить, чтобы моя дочь оскорбила президента», – сказала Радио Озодлик мать Бозоровой, Саодат Курбанова, после чего обратилась к президенту со мольбой: «Президент, пожалуйста, моя дочь должна выйти замуж. Я не хочу, чтобы она провела свою жизнь в тюрьме, как какая-то хулиганка. У нее было так много надежд и мечтаний. Я прошу вас принять во внимание мои обращения и помочь нам, чтобы моя дочь была оправдана и вернулась к нам домой».
Саодат Курбанова, мать Ситоры Бозоровой, приговоренной к тюрьме за критику Мирзияева и его дочери.
Самым молодым гражданином, получившим тюремный срок за оскорбление президента, был 19-летний житель Самарканда, которого в октябре 2023 года приговорили к двум с половиной годам лишения свободы.
В копии решения суда, с которым ознакомилось Радио Озодлик, говорится, что Дилшод Искандаров оставил комментарий с проклятиями в адрес нынешнего и будущих поколений Мирзияевых под видео о семье президента в Instagram'е.
Искандаров, который в то время находился в России, удалил комментарий по совету друзей и раскаялся в суде, но признание своей вины не избавило его от тюремного срока.
Жизнь в узбекском «аквариуме»
В 2019 году, спустя три года после смерти первого узбекского президента Ислама Каримова, парижская организация «Репортеры без границ» (RSF) изменила свою характеристику свободы прессы в Узбекистане с «очень серьезной» на просто «сложную».
В ежегодном Всемирном индексе свободы прессы, составляемом RSF, Узбекистан впервые перестал входить в «темно-красную зону», наряду с такими странами, как Китай, Иран и Саудовская Аравия, внесёнными туда за лидерство в нарушениях прав и свобод прессы.
Вместо этого Узбекистан оказался в группе персикового цвета, в которую вошли Колумбия, Марокко, Индонезия и сосед Узбекистана по Центральной Азии – Казахстан.
Через пять лет после этого достижения Узбекистан снова оказался в красной зоне, заняв 148-е место из 180 стран, что на 11 позиций ниже прошлогоднего рейтинга.
«Сильное давление на сайты и блогеров. Регулярное удаление материалов. Цензура, самоцензура. Коллеги уходят из журналистики или собираются уходить», – написал журналист Шухрат Латипов в своем telegram-канале в ответ на утрату Узбекистаном позиций в индексе, который RSF ежегодно публикует 3 мая – во Всемирный день свободы печати.
Недавние случаи, когда люди получали тюремные сроки за оскорбление президента, судя по всему, ознаменовали собой усиление более общих репрессий, которые начались ближе к концу первого срока правления Мирзияева и были направлены против нового поколения гражданских журналистов, которые появились в последние годы.
Одним из первых узбекистанцев, оказавшихся за решеткой по подобному обвинению, стал Отабек Саттори, видеоблогер из города Термеза, который безжалостно критиковал местных чиновников за коррупцию и бесхозяйственность.
При этом он не только не оскорблял Мирзияева, но и считал президента источником своего вдохновения, ведь в начале своего правления тот призвал блогеров «разоблачать недостатки» среди чиновников, пообещав при этом, что он «поддержит» журналистов.
Однако в мае 2021 года Саттори был приговорен к шести с половиной годам лишения свободы по обвинению в вымогательстве и клевете. В феврале этого года его досрочно освободили. Выйдя на свободу, Саттори должен выплачивать государству 20 процентов своего заработка в течение оставшегося срока.
Блогер Отабек Саттори.
После вынесения приговора Саттори привлечение блогеров к уголовной ответственности по обвинениям в вымогательстве стало обычной практикой в Узбекистане.
В интервью «Озодлику» Умида Ниязова, директор базирующегося в Берлине Узбекского форума по правам человека, в прошлом году предположила, что это часть тактики – власти хотят избежать политической составляющей в деле и сделать его более похожим на обычное уголовное преступление.
«Во-вторых, практика показывает, что обвинение в вымогательстве легко сфабриковать. Нет необходимости предъявлять вещественные доказательства – достаточно кому-то написать заявление в милицию о том, что какой-то блогер вымогал деньги», – сказала тогда Ниязова.
Еще одно обвинение, выдвигаемое против блогеров, – угроза общественной безопасности и «конституционному строю». Это расплывчатое обвинение, любимое прокурорами и судами и во времена Каримова.
Фозилходжа Арифходжаев, блогер, приговоренный к семи с половиной годам лишения свободы по этим обвинениям в начале 2022 года, вышел из тюрьмы в декабре прошлого года. Его освободили условно-досрочно.
Блогер Фозилходжа Арифходжаев.
Но в том же месяце в тюрьму отправился Олимжон Хайдаров, популярный блогер из города Коканда Ферганской долины, осужденный на восемь лет по обвинениям в вымогательстве и клевете.
Эти суровые приговоры дают желаемый эффект – заглушают критические голоса.
Как и их коллеги в печатных и вещательных СМИ Узбекистана, блогеры либо сбавляют обороты, либо сдаются, часто при явном вмешательстве властей.
В прошлом году RSF забила тревогу после того, как под давлением властей были закрыты шесть telegram-каналов с десятками тысяч читателей в регионе на юге Узбекистана.
В то же время проправительственные блогеры расширяют свое влияние на информационное пространство, наращивая массовую аудиторию за счет того, что правозащитница Атаева называет «изображением гламурного образа жизни».
По ее словам, все это означает, что режим Мирзияева теряет ценный механизм обратной связи.
«Узбекистан снова становится похож на аквариум, где вода портится, но гражданам не дают ничего сказать. Они просто рыбы, которые должны молчать и плавать», – говорит Атаева.