Власти и религиозные деятели Таджикистана вновь озаботились вопросами женской одежды и разрабатывают сейчас новые правила относительно того, что женщинам носить на работу и в свободное время.
Ожидается, что дресс-код – второй подобный за шесть лет – будет обнародован в ближайшие дни. По сообщениям, в августе в Душанбе планируется провести специальное мероприятие, на котором продемонстрируют соответствующие новым требованиям одеяниям.
Сулаймон Давлатзода, глава Госкомитета Таджикистана по делам религий и регулированию традиций.
Сулаймон Давлатзода, глава Государственного комитета по делам религий и регулированию традиций, на пресс-конференции в столице на этой неделе сообщил, что «совместная рабочая группа из Министерства культуры, Комитета по делам женщин и семьи и Комитета по делам религий работает над тем, чтобы определить, какая одежда наиболее соответствует нашим национальным ценностям и традициям».
Новый дресс-код появился после того, как в июне в Таджикистане официально запретили «чуждую таджикской культуре» одежду. Так чиновники называют исламские одеяния, которые они рассматривают как внешний признак потенциального религиозного экстремизма.
На прошлой неделе Совет улемов Таджикистана выпустил фетву против «черной», а также «обтягивающей и прозрачной» одежды для женщин. В Таджикистане «черная одежда» служит своего рода эвфемизмом для обозначения хиджаба.
В вынесенной 26 июля провозглашается, что черный цвет несовместим с «нашими национальными и географическими особенностями».
Вторя давней позиции правительства в отношении женской одежды, фетва также пропагандирует ношение национального костюма – платья, брюк и платка. В фетве объясняется, что этот наряд полностью соответствует исламской практике, предписывающей женщинам закрывать все тело, за исключением лица, рук и ног.
«Мы поняли намек»
Президент Таджикистана Эмомали Рахмон, который находится у власти более 30 лет, систематически подвергается критике со стороны правозащитных групп за подавление независимых СМИ, политического плюрализма и также религиозных прав и свобод. Религиозные убеждения и практики, отклоняющиеся от установленных государством норм, рассматриваются властями как угроза стабильности и безопасности Таджикистана.
Таджички, особенно те, кто носит хиджаб, считают июньский запрет на ношение хиджаба, последнюю фетву и разрабатываемые правила в отношении женской одежды «ненужным и чрезмерным шагом».
«Черный уже был запрещен», – сообщает Муниса, медсестра государственной больницы в городе на севере Таджикистана, не пожелавшая назвать свое полное имя. Она имеет в виду положение Государственного комитета по делам религий от 2017 года, запрещающее носить черный цвет на похоронах.
Вместо этого в положении содержится призыв к таджикским женщинам придерживаться местной традиции носить в трауре синий цвет.
«В запрете хиджабов тоже нет ничего нового. Он [эффективно] действует уже как минимум десять лет», – говорит Муниса.
«Мы уже поняли намек. Нет необходимости повторять его, принимая новые законы», – добавляет 40-летняя медсестра.
Как и многие таджички, Муниса считает фетву против облегающих и прозрачных платьев лишь прикрытием. Она говорит, что на самом деле мишенью новых правил является исламская одежда, которую власти считают «чуждой» и угрожающей светскому правительству. Например, предыдущие запреты на мини-юбки и откровенные декольте так и не были введены в действие.
В Таджикистане, преимущественно мусульманской стране с населением около 10 миллионов человек, кампания властей против исламских платков началась в 2007 году, когда Министерство образования запретило хиджаб (и мини-юбки) в школах и университетах.
В итоге запрет распространился на рабочие места, и чиновники и полиция даже проводили рейды, чтобы убедиться в его соблюдении. Многие женщины, носящие хиджаб, оказались перед сложным выбором между своими религиозными и культурными убеждениями и карьерой. Некоторые бросили работу или учебу, а другие, как Муниса, сменили исламский головной платок на традиционную косынку.
Таджикские мужчины в прошлом также попадали под действие правительственных указов: власти считали их подозрительными из-за длинных или густых бород. В 2015 году начальник подразделения полиции Хатлонской области на юге страны объявил, что в течение года на улицах и базарах задержали около 13 тысяч мужчин «с длинными и неопрятными бородами», которых «привели в порядок». В 2023 году высокопоставленный правительственный чиновник предупредил таджикских блогеров, что пропаганда бород может быть истолкована как «выражение солидарности с террористическими группами» и представляет «угрозу национальной безопасности».
В 2018 году Министерство культуры опубликовало «Инструкцию по рекомендованной одежде для девушек и женщин в Республике Таджикистан», в котором описаны допустимые фасоны, цвета и ткани одежды.
Хотя в этой инструкции женщинам рекомендовалось носить таджикский национальный костюм-тройку в повседневной жизни, для работы в офисе им предлагалось надевать одежду в западном стиле, хотя и с более скромными вырезами и длиной.
Пока неясно, заменит ли новый дресс-код предыдущий.
Новые репрессии
Некоторые жители Душанбе жалуются, что недавний официальный запрет на «чуждую» одежду стал причиной новых репрессий со стороны властей.
22 мая в Душанбе группу женщин в хиджабах задержали сотрудники силовых органов и представители местного управления по делам женщин, и доставили в отделение полиции.
Таджикские власти 22 мая 2024 года задерживали в Душанбе женщин в хиджабах, доставляли их в отделение полиции и отпускали под обязательство больше никогда не носить «чуждую» одежду.
Одна из женщин позже рассказала Радио Озоди (Таджикской редакции Радио Свобода), что полицейские сфотографировали их и взяли отпечатки пальцев, а затем отпустили, взяв с них обещание больше никогда не носить «чуждую» одежду.
23 мая в столичном районе Шохмансур полиция ненадолго задержала 13 мужчин с густыми бородами и потребовала, чтобы они сбрили растительность на лице. Сотрудники органов внутренних дел предупредили, что мужчины «будут арестованы, если их снова поймают с длинными бородами», сообщил «Озоди» один из подвергнутых задержанию.