Узбекистан и Кыргызстан совершили большой прорыв, разрешив в начале года большую часть вопросов, связанных с многолетним пограничным спором. Сейчас перед ними стоит сложная задача – договориться к концу года по последним и самым спорным пунктам.
Лишь более 200 километров неучтенной границы стоят на пути прекращения ссоры, в которую вылилась стратегия советского диктатора Иосифа Сталина «Разделяй и властвуй». Преодоление разногласий означает разрешение наиболее серьезных проблем пяти небольших эксклавов и комплекса связанных с ними вопросов, которые в последние годы вызывали беспорядки, аресты, стрельбу и убийства.
Для достижения этой цели обе стороны рассматривают нетрадиционные решения – в том числе обмен территорией или, возможно, переселение граждан из эксклавов, которые они называли домом на протяжении веков.
Советская проблема
Приграничные проблемы возникли в результате действий советских чиновников почти столетие назад, когда в период между 1924 и 1927 годом они хотя и эффективно очерчивали границы стран Центральной Азии, но часто абсурдно разделяли узбеков, кыргызов и таджиков, живущих в огромной Ферганской долине.
Распад Советского Союза в 1991 году завершил эру отсутствия границ и свободного перехода между пятью центральноазиатскими государствами: появившиеся авторитарные правительства начали отмечать границы и ужесточать контроль над передвижениями товаров и людей.
За последние несколько лет действия узбекских и кыргызских властей по принципу «око за око» на границе часто приводили к стрельбе и другому насилию.
После смертельных взрывов в 1999 году в Ташкенте опасения по поводу проникновения исламских террористов в страну привели к тому, что Узбекистан установил ограждение и вырыл канаву вдоль большей части своей границы с Кыргызстаном в Ферганской долине.
В эксклавах те же юридические и технические проблемы, что и в пределах стандартной границы, но они гораздо сложнее из-за вопросов мобильности, предоставления социальных и коммунальных услуг.
Некоторые участки границы даже были заминированы летом 2000 года, что приводило к гибели и ранениям людей и скота. После десятилетия застоя в решении пограничных вопросов при президенте Узбекистана Исламе Каримове новый толчок в процессе переговоров случился после его смерти в прошлом году, когда преемник Каримова Шавкат Мирзияев и его кыргызский коллега Алмазбек Атамбаев подписали в октябре соглашение о демаркации около 85 процентов почти 1300-километровой границы.
Чинара Эсенгул, независимый эксперт по международным отношениям из Кыргызстана, поясняет, что Узбекистан под руководством Мирзияева больше не хочет жить в режиме изоляции. По ее словам, новый президент желает убедиться, что торговый и промышленный потенциал страны будет полностью реализован, и, следовательно, ему нужно больше открытых границ.
Двустороннее соглашение о границе стало поводом для праздничных заявлений с обеих сторон. Атамбаев тогда заявил, что кыргызы и узбеки ждали этот исторический день более 20 лет. Имея не так много экономических и дипломатических достижений за время своего шестилетнего президентского срока, который закончился 24 ноября, Атамбаев, похоже, пытается оставить прочное наследие, разрешив приграничные проблемы с Узбекистаном.
Алмазбек Атамбаев и Шавкат Мирзияев во время встречи 5 октября 2017 года.
Но Мирзияеву и Атамбаеву удалось пока решить лишь сравнительно легкие споры по неотмеченной узбекско-кыргызской границе. Оставшиеся 15 процентов проблем затрагивают сложную ситуацию с пятью этническими эксклавами.
Спецпредставитель правительства Кыргызстана по вопросам делимитации границ Курбанбай Искандаров сказал «Азаттыку» (Казахской редакции Радио Свобода), что не уточненными до сих пор остаются 36 участков границы в Ошской, Джалал-Абадской и Баткенской областях – там, где расположены анклавы. Сох, Шахимардан, Джангайл (Хальмиен) и Чон-Гара-Калча являются районами Узбекистана, которые окружены кыргызской территорией. Жители Узбекистана, которые там живут, во многих случаях должны проходить через пограничные посты в Кыргызстане, чтобы покинуть узбекский эксклав.
Конфликты между пограничниками и местными жителями несколько раз вспыхивали в Сохе – эксклаве площадью 350 квадратных километров, в котором проживает более 50 тысяч узбекских граждан. Такая ситуация часто приводит к тому, что кыргызские власти закрывают границы и дороги. Из-за принимаемых мер возникает нехватка продуктов и товаров, что, в свою очередь, часто сопровождается беспорядками и насилием.
На территории Узбекистана находится де-факто кыргызский эксклав Барак – поселок, на 230 гектарах которого проживает около 75 граждан Кыргызстана.
Раздача гуманитарной помощи в эксклаве Барак. Кыргызстан, 7 марта 2013 года.
В Бараке было несколько сотен жителей, но люди оттуда постепенно уезжают в Кыргызстан. Нурканбек Аширов, глава поселка Барак, говорит, что в местной школе осталось всего восемь учеников.
Представители Кыргызстана и Узбекистана заявили, что стремятся ускорить процесс уточнения границ, призывая принять окончательную резолюцию к концу 2017 года. Этой цели будет трудно достигнуть.
Ник Мегоран, географ из Университета Ньюкасла, который изучал ситуацию на узбекско-кыргызской границе с 1995 года, говорит, что самое главное в этой ситуации – политическая воля, и президент Мирзияев, кажется, проявляет ее в данный момент. Поэтому есть основания ожидать прогресса, надеется Мегоран.
Обмен территориями…
Есть два основных пути решения вопроса об эксклавах, говорит аналитик Чинара Эсенгул. Один из вариантов – если Узбекистан предоставит Кыргызстану территории в пределах двух своих эксклавов в обмен на аналогичное число кыргызских территорий где-нибудь вдоль границы. Этот обмен, скорее всего, будет включать в себя Барак.
Кыргызстан создал прецедент по уступке территории, когда согласился отдать Китаю в 1999 году десятки тысяч акров в горах Хан-Тенгри и Узонгу-Куушское ущелье, чтобы разрешить пограничный спор с Пекином.
Узбекистан и Кыргызстан уже обменялись небольшой частью земли по соглашению, подписанному Мирзияевым и Атамбаевым этой осенью. Первый заместитель главы Джалал-Абадской области Мамасалы Акматов в сентябре заявил, что 643 километра границы с Узбекистаном в области уже демаркированы, нерешенным остался вопрос по 80 километрам.
После распада Советского Союза в 1991 году произошло несколько пограничных корректировок и территориальных обменов между бывшими советскими республиками. Например, Литва уступила свой анклав Пагиряй в Беларуси в середине 1990-х годов после того, как Минск согласился отдать Вильнюсу небольшую территорию вдоль белорусско-литовской границы.
Карта узбекского эксклава Сох в Кыргызстане.
Но любой такой территориальный обмен в Кыргызстане или Узбекистане должен также учитывать чувства людей, живущих на территории, которая передается.
– В эксклавах те же юридические и технические проблемы, что и в пределах стандартной границы, но они гораздо сложнее из-за вопросов мобильности, предоставления социальных и коммунальных услуг, – говорит Ник Мегоран.
Создание коридоров [для эксклавов] создает новые вопросы делимитации, правопорядка, доступа через территории и вокруг территорий для состояния анклавов.
Могут возникнуть и другие проблемы. Согласятся ли жители обмениваемой территории взять гражданство новой страны, в которой они вдруг оказались? Или, например, захотят ли узбекские граждане в Сохе переехать в Узбекистан? И потребуют ли они компенсацию за это?
– Сох (50 тысяч человек) и Шахимардан (около пяти тысяч человек) являются крупными эксклавами, поэтому численность населения является сложным фактором, – говорит Ник Мегоран.
Он называет переселение людей «радикальным вариантом», который приведет к «выкорчевыванию общин и разрушению исторических связей, очень важных для центральноазиатских народов».
Ник Мегоран добавляет, что «территориальные обмены были довольно успешными на Аравийском полуострове, но, в отличие от Ферганской долины [Узбекистана и Кыргызстана], обмениваемые там земли не были густонаселенными или культивируемыми, поэтому разрыв был минимальным».
Эксклав Шохимардан имеет особое значение для узбеков, потому что здесь в 1929 году до смерти был забит камнями знаменитый писатель, поэт и ученый Хамза Хакимзаде Ниязи.
Чинара Эсенгул добавляет, что узбекским властям «нужно будет убедить [узбекских граждан на подвергаемой обмену территории] выехать оттуда. Для них нужно будет найти хорошую землю [в Узбекистане], чтобы предложить им туда переехать».
…Создание коридоров
Лучший пример — анклавы Барле-Хертог в бельгийско-голландских пограничных районах. Свобода передвижения обеспечивает мирное совместное взаимодействие между двумя общинами, поэтому нет необходимости обменивать территории или создавать коридоры.
Второй вариант решения проблемы предполагает создание земельных коридоров, идущих от эксклава до страны, к которой он принадлежит, и предоставление земель этим странам. Такое решение по-прежнему будет связано с обменом территорией, но гораздо в меньшей степени, и гораздо меньше людей и общин будет затронуто при этом. Но формирование коридоров с использованием дорог и прохождением через пограничные переходы также может вызвать осложнения.
– Создание коридоров [для эксклавов] создает новые вопросы делимитации, правопорядка, доступа через территории и вокруг территорий для состояния анклавов, – объясняет Ник Мегоран.
Третий путь?
Ник Мегоран предлагает третий вариант – то, что по иронии судьбы было забыто с советских времен: полностью свободные и открытые границы. Мера успешно применяется Бельгией и Нидерландами для решения проблемы, созданной 24 крошечными эксклавами вдоль их границы.
– Лучший пример – анклавы Барле-Хертог в бельгийско-голландских пограничных районах, – говорит он. – [Полная] свобода передвижения [как для бельгийцев, так и для голландцев] здесь обеспечивает мирное совместное взаимодействие между двумя общинами, поэтому нет необходимости обменивать территории или создавать коридоры.
Принятие таких мер в Центральной Азии потребует многих изменений и гораздо более крепких межгосударственных отношений. Не случайно, что узбекско-кыргызские отношения в настоящее время достигли наивысшей отметки и теперь решаются пограничные вопросы. Президент Мирзияев в Бишкеке в сентябре сказал: «Мы должны эту границу превратить в границу дружбы».
Эти слова резко контрастируют на фоне кыргызско-казахских связей, которые в последние месяцы скатились на самое дно, что привело к тому, что казахстанские власти практически блокировали границу с Кыргызстаном.
– В конечном счете, – заключает Ник Мегоран, – нет хороших или плохих границ: есть только хорошие или плохие отношения между государствами.
Перевела с английского Анна Клевцова