19 августа администрация Ташкента объявила о закрытии еще одного участка магистральной дороги (улица им. Айбека – от железнодорожного вокзала до улицы Нукусской), выходящего и одновременно пересекающего так называемую «президентскую трассу», – дорогу по которой утром и вечером транспортируют главу государства из загородной резиденции на работу и обратно.
Хокимият Ташкента объявил о намерении засадить участок трассы деревьями под предлогом создания здесь «зеленой зоны» для проживающих поблизости граждан. В тот же день милиция закрыла проезд.
Таким образом, одна из центральных магистралей, первоначальное предназначение которой было по кратчайшему расстоянию соединить между собой сразу несколько крупных районов Ташкента, теперь будет «обрезана» с двух сторон. Первое «обрезание» сделали в конце девяностых, запретив сквозное движение на участке, проходящем вдоль резиденции главы государства Оксарой. Сейчас – с противоположного конца. И это при том, что альтернативных улиц с пропускной способностью, соответствующей нынешнему транспортному потоку, в этой части города нет.
Говоря об очередном эпизоде «градостроительной паранойи», характерной для столицы Узбекистана последних двадцати лет, необходимо напомнить, что годами ранее был «обрезан» путепровод на магистральной улице Фергана йули (бывшее Куйбышевское шоссе), по прямой соединявший центр с отдаленными городскими районами. Тогда же «обрезали» и засадили деревьями отрезок магистральной трассы, примыкающей к площади «Мустакиллик», ранее носившей имя В. И. Ленина и так далее.
В результате в городе серьезно осложнили движение автотранспорта, спровоцировав пробки, вынуждая водителей «накручивать» лишние километры там, где раньше можно было двигаться по прямой. К тому же, вдоль самой «президентской трассы» были заблокированы почти все дороги, попадавшие в сопряжение с ней. Власти стали даже срезать балконы на фасадах домов, выходящих на «президентскую трассу». Горожане, которым подобные новации не дали ничего, кроме дополнительной головной боли и сердечных приступов, тихо матерятся, однако протестовать открыто никто давно не решается. Андижанский синдром. Общество, еще четверть века назад проявлявшее поразительную политическую активность и индивидуализм, фонтанировавшее идеями на тему «Как нам обустроить Узбекистан», вынудившее власть считаться с его интересами, как-то незаметно трансформировалось в послушную, безликую и аморфную массу, добровольно отказавшуюся от протеста как одной из форм гражданских и политических свобод. В стадо, как бы оскорбительно это ни звучало.
Восемь лет назад, когда элементы градостроительной паранойи только начали проявляться, мы написали: «Невозможно понять, зачем из столицы Узбекистана срочно и ускоренными темпами создают укрепрайон, некий оборонительный рубеж, «обрезая» оживленные и крайне важные для города магистрали, затрудняя движение автотранспорта и передвижение граждан. Только у нас додумались до того, что железным забором оградили трассу, по которой два раза в сутки перевозят президента. Хорошо, что вдоль дороги не выкопали противотанковые рвы, не понастроили дзотов и не расквартировали батальон специального назначения с полной боевой выкладкой. Скажите на милость: у нас жизнь президента постоянно в опасности или он все же любим народом? Если в опасности, купите ему вертолет, позаботившись о том, чтобы кто-то другой одновременно не прикупил «Стингер». Если любим, то почему мы ограждаем его от народа?»
Написано давно, печально, что актуальности не утратило.
Материал интернет-издания Uzmetronom
